- Эльдар, расскажите, пожалуйста, почему вы выбрали своей направленностью именно токсично-поведенческие модели, и что это такое?
- Вообще психологией я увлекаюсь достаточно давно, с 2000-ого года. Изначально она меня интересовала больше как поведенческие модели потребления, то есть это больше к маркетингу относится. Но со временем я начал замечать, что у меня стали накапливаться внутренние проблемы, а в частности – это по здоровью, то есть у меня начался поллиноз. Он начался с двух недель и дорос до того, что 9 месяцев в году я не дышал условно. Бывало, что я просыпался оттого, что я не дышу. Я думал, в какой-нибудь из дней я просто не проснусь. Это получается неправильный образ жизни, психосоматика и вообще какие-то внутренние проблемы начали нарастать, и я понял, что их нужно решать. Я начал искать знания, связанные с этим, стал изучать психологию, и больше всего мне понравилось направление «Работа с токсично-поведенческими моделями». Когда я отучился, сделал так называемый «селф-тест» - это когда себя проверяешь, я выявил очень много проблемных программ: на бедную жизнь, на несчастную жизнь, на несчастную любовь, то есть таких программ у нас очень много. Исходя из этого, мы строим, формируем свою жизнь и наполняем соответствующими проблемами. Если, допустим, превалирует токсичность материальная, соответственно, у нас есть развитая программа на бедность, и она как у меня в жизни проявлялась? Это не значит, что вы обязательно живете очень бедно, вы можете жить богато. Но проблема в том, что вы не правильно распоряжаетесь своими финансами, то есть я вроде бы зарабатываю хорошо, но денег не хватает накопить на квартиру, на автомобиль, потому что я получил деньги и их потратил, причем очень нерационально – это одна из проблем, которая у меня была. Потом была программа на несчастную любовь. Как она проявлялась? Ты выбираешь себе партнера, который приносит страдания, то есть ты не умеешь наслаждаться отношениями, ищешь партнера, с которым ты будешь страдать. То есть страдает не только владелец этой программы, но и партнер. Мы «плюс/минус» ищем таких людей и наполняем свою жизнь страданиями. И, соответственно, программа на несчастную жизнь. Как она проявляется? К примеру, всё хорошо в вашей жизни, вы счастливы, у вас есть ребенок, сдал экзамены, поступил куда-то, вы вроде счастливы, но вы короткий промежуток радуетесь, потом начинаете переживать, а вдруг кто-то сглазит, а вдруг что-то произойдет и так далее. Как такового несчастья нет, но мысленно ты себя начинаешь накручивать, и эти проблемы накапливаются. Они имеют накопительный эффект, и рано или поздно, во-первых, они скажутся на здоровье, во-вторых, они влияют на ваше окружение. То есть вы не встаете утром и не говорите себе: «Пойду несчастных людей себе искать» - нет. Оно работает так: оно тихо внутри вас, и у вас есть некий внутренний радар, который выявляет, и вы прям притягиваете себе такое окружение. Допустим, в школе всегда в одном классе есть группа людей, которые по интересам формируются. Есть такие группы, так называемые «обиженки» - их обидели родители, окружение, и они объединяются и каждый день обсуждают кого как обидели, у кого было хуже. И это превращается в соревнование кто несчастнее. Потом в жизни ты все события воспринимаешь через эту призму, даже хорошие. Вот вы же встречали людей: ну радуйся, наслаждайся! Нет, он начинает переживать, а вдруг это произойдет, а вдруг обманут, они даже выиграли что-то, а они не верят, сомневаются. Вот так это формируется.
- С каким запросом вам чаще всего обращаются клиенты?
- Здесь нужно разделить на два блока, потому что есть корпоративные, и есть так называемые физические лица – это индивидуально.
- Давайте начнем с корпоративных, потому что компания – это такая модель семьи, где каждый находит свое место и по-разному взаимодействует.
- Если это компания, то тоже нужно будет разделить, потому что есть международные компании, есть казахстанские. Международные компании отличаются очень сильно от казахстанских, потому что там это все структурировано, и у них есть в большинстве понимание. На Западе это уже развито. Если мы говорим о международных компаниях-корпорациях, у них есть понимание этого. У них задачи более сложные, то есть если приводить пример, то у них не только работа с токсичностью, но идет внедрение международного стандарта группы. То есть у группы есть какой-то стандарт, по которому они работают, и его нужно внедрять. Он очень сильно отличается от казахстанских стандартов. Элементарное взаимодействие, толерантность – очень важный вопрос у них стоит сейчас, особенно в Европе, на Западе – это толерантность. То есть толерантность, допустим, к сексуальным меньшинствам – этот вопрос более-менее урегулировали. Сложнее урегулировать вопрос, связанный с культурным разнообразием, с религиозным разнообразием, потому что в тех же Штатах очень много культур и, допустим, для кого-то приемлемо элементарно даже о еде говорить, кто-то спокойно ест говядину, но индус не может. Вот такие осуждения и взаимные претензии накапливаются, и это очень сильно сказывается на эффективности. Помимо токсичности, естественно, людей, это культурное разнообразие – у них задача сложней. Потом в больших крупных корпорациях у каждого есть отдел, который занимается развитием персонала. Они понимают, что человеку нужно развиваться, он может устать, перегореть, то есть у них есть промоушен: горизонтальный, так называемый, когда человек сидит в одной профессии, должности, допустим, он директор HR-департамента, условно, и меняет еще какую-то сферу. Или он директор маркетинга и меняет сферу. То есть вот таких нюансов в международных компаниях много. И мы прям формируем индивидуально, исходя из моих инструментов, знаний, программу развития для ключевых сотрудников. Если мы о казахстанских говорим, тут нюанс совсем другой, тут очень часто проблемы, связанные с привлечением родственников, ставят на руководящие должности – трайбализм. Очень часто руководитель – это ни плохо, ни хорошо, это реальность наша – выбирают родственника, потому что ему больше доверяют. Но бывает такая ситуация, что родственник не компетентен, у него нет соответствующих знаний и так далее. Вторая проблема казахстанских компаний – это административно-командное управление. Когда есть руководитель, и он считает, что должно быть так, и идет сверху вниз, то есть не учитывается обратная связь предыдущих специалистов. С талантливыми людьми, которые действительно разбираются, нужно работать с точки зрения партнерских отношений. Теперь поговорим о физических лицах. Здесь вообще интересная картина.
- Вы до этого приводили пример, что собираются люди, которые соревнуются, грубо говоря, друг с другом кто несчастнее. Но они в этом «варятся», этим живут, этим питаются, и они навряд ли пойдут к эксперту по токсичным отношениям.
- Все зависит от стадии. Обычно приходят, когда уже все плохо, уже сходили к психологу и ищут решение. А бывает так, что человек осознано начал замечать какие-то проблемы и не может решить их. И он приходит и ищет такие знания и инструменты, которые позволяют решить. Я хочу именно уточнить специфику. Вот, допустим, если деление пополам, то около 90% - это женский пол (повторюсь, это не значит, что это плохо). Просто девушки более адекватно оценивают себя, они понимают, если я не могу решить эту проблему, то они могут в этом признаться, что я не могу решить эту проблему, мне нужно идти к кому-то. У мужчин с этим проблемы. Во-первых, они просто не понимают, что у них есть проблемы, очень часто у мужчин есть такое, проблемы с ощущением себя, восприятием себя. Второй нюанс: им сложно принять, что у них есть какая-то проблема, и тем более к кому-то обращаться за решением. «Ты же венец творения» - здесь идет удар по эго и так далее. И еще один нюанс: ему сложно признаться вообще кому-то, открыться, сказать, что у меня есть такая проблема. Вот хороший случай, пример был: один специалист салона красоты…у нее есть клиент, у уоторого очень сложная ситуация, то есть ему супруга изменила, сняла со счетов все деньги, уехала с детьми, сумма достаточно большая, и ему стыдно – он не может никому признаться в это проблеме. Для мужчины это, на самом деле, очень серьезный удар, то есть мужчина к измене относится по-другому. И он не может никому признаться и рассказать, и единственный человек, кому он доверяет – этот специалист. И он каждый день приходит, и она уже устала от этого. И она говорит: «Может, ты сходишь, есть такой эксперт, он тебе поможет, он выявит, почему такие отношения, почему это происходит». Он говорит: «В смысле? А почему? У меня все нормально». То есть он обиделся, ему удобнее просто жаловаться. Это говорит о чем? Во-первых, ему действительно сложно, во-вторых, он таким образом внимание себе заполучает и потребность закрывает, потребность пожаловаться, пообщаться и так далее. Нужно понимать, что не все в принципе хотят решить проблему. Им не нужно это. Они привыкли так жить. Им нужна проблема побольше, поярче, чтобы всем пожаловаться.
- Вы помните свою самую первую консультацию, именно по этой теме? С какой проблемой к вам обратился человек? И всегда ли вы находите ответ сразу на запрос?
- Вообще проблем очень много, и они все разные. И люди разные. Но инструмент уникален тем, что программа для всех одна. Самую первую? Я помню. Было очень волнительно. Но нужно понимать, что когда ты начинаешь – ты начинаешь со знакомых, друзей и так далее, то есть у тебя идет такой тестовый режим: ты проверяешь свои знания, насколько ты освоил. Поэтому, в любом случае, было сложно и волнительно, но это были знакомые люди, и как бы в принципе каких-то проблем не было. Да, есть волнение, но так как это знакомый человек, тебе еще и обратную связь дают, какие нюансы нужно подтянуть. Первые проходили так, самый волнительный раз, когда ты проводишь корпоративный – вот там, действительно, волнение (не сказать, что у меня не было опыта выступления с аудиторией, так как другая профессия моя подразумевала это). И когда ты получаешь первые отзывы, восхищения, я помню, прям это было шикарно. К сожалению, я не могу назвать компанию, потому что есть профессиональная этика. А мне хочется поделиться, что я в той-то компании. За все время у меня только три компании из двухсот разрешили, и это была медиа компания, иностранная компания и салон красоты – они, скажем так, лидеры на рынке Казахстана, студия депиляции. И они этим правильно воспользовались. Они объявили о том, что прошел такой-то тренинг, теперь мы стали лучше, мы стали работать над собой и так далее.
- Когда вы выбирали себе профессию, тогда еще в моде не была психология. Какой у вас первый диплом, и какие знания, какие тренинги мотивировали Вас встать на путь служения людям?
- Вообще по первому диплому я являюсь специалистом по маркетингу и параллельно экономистом. То есть менеджер-маркетинг, майнер-экономик. Но дело в том, что нельзя быть хорошим маркетологом, не понимая психологию. Это параллельно идущие, то есть ты обязательно должен знать психологию, социологию. Поэтому изначально я всегда изучал психологию, и у меня осознание где-то к 2011-2012 году пришло, надо выбирать именно это направление, потому что на Западе давно уже о нем говорят. С конца 70-80-х идет развитие, и в 90-х уже в большинстве международных таких серьезных корпорациях целые департаменты, отделы только этим занимаются. И они решают не только эти проблемы психологии, они решают внутреннее пространство… ну офис Google, Яндекс – они построены по этим принципам. То есть это некий модуль, который включает в себя различные направления, их там очень много. Это IT-решения, которые оптимизируют негативные взаимодействия и интерьерные. Это комплексный подход. Из них я выбрал, так как я не очень хорошо разбираюсь в дизайне, хотя можно было изучить все комплексно, и IT я тоже не очень хорошо знаю, это не мое, я вот выбрал именно психологию. Вообще в идеале, конечно, знать хотя бы основы, поэтому я изучаю учение фэншуй в том числе – одно из направлений, потому что оно гармонизирует как раз пространство и очень способствует, как бы нормализует атмосферу и эффективность, состояние людей.
- Есть у вас какие-нибудь гуру или кумиры, на чьи принципы вы опираетесь в вашей работе?
- Уже на протяжении многих лет у меня нет гуру, кумиров, есть специалисты в этой сфере, на кого я ориентируюсь или знания которых меня впечатлили. Есть такой Роберт Сапольски, по-моему, если я не ошибаюсь, то ли в Гарварде, то ли еще где преподает, могу сейчас ошибаться, но это в Штатах. Он профессор, и его лекции меня впечатли, то есть они есть в открытом доступе. Связано это с эволюцией приматов, как мы эволюционировали вообще. Та информация, те знания, дело в том, что он около 30 лет изучал приматов, он прям там жил. И есть очень много мифов о том, какие животные, какие люди. На самом деле мы не очень сильно от животных отличаемся.
- А вы можете сказать, что среди тех же обезьян, например, есть токсично-поведенческие модели? И насколько они похожи с человеческими?
- Да. Вообще есть такие бонобо – приматы. Они, хиппи, да, то есть они любят друг друга, они не ссорятся, и у них тоже развита моногамия, то есть у них открытая любовь, они все поддерживают. А наоборот, допустим, те же макаки – они очень агрессивны, допустим, есть сообщество, где превалируют альфа-самцы, соответственно, если там меняется самец, то все потомство другого альфа-самца уничтожается. Это миф о том, что животные убивают ради пропитания, это миф. То же самое у львов, потомство уничтожается, находится новое потомство. Вот такие вот вещи нужно понимать. По сути, у нас, получается, лобная доля, она как раз таки отвечает за нашу человечность. Если у человека есть проблемы, это могут быть механические повреждения, опухоли или еще что-нибудь, то очень часто все какие-то случаи очень негативные и ужасные. А в Штатах обязательно делают вскрытие таких неадекватных людей, и в большинстве случаев идет повреждение, то есть, по сути, вот эта фронтальная кора наша делает из нас людей. Она дает нам контроль над своими животными инстинктами, эмоциональным состоянием, и все какие-то неадекватные случаи именно связаны с тем, что идет какое-то или механическое повреждение, или какие-то опухоли, или просто кровоснабжение сдало когда-то.
- Сейчас в Казахстане очень много говорят о бытовом насилии, обсуждаются законопроекты, которые тоже вызывают очень много споров. Вы думаете, что дело именно в токсичности? Нужно вводить, наверное, этот предмет как-то повсеместно, объяснять еще в школе людям, потому что если из семьи в семью как бы без разумного подхода будут эти поведенческие модели из поколения в поколение в семьях передаваться, то мы ни к чему хорошему не придём?
- Да, это очень хороший вопрос. Ну, получается, законопроект этот больше работает с последствиями, но лучше предупреждать. Конечно же, в идеале хотелось бы, чтобы был предмет, который обучал наше новое поколение, чтобы оно остановило передачу токсичности из поколения в поколение. Там проблема не в том, что только родители передают токсичность, то есть оно идет ото всех. Скажем так, мы в одном обществе, не важно: Россия это, Казахстан, это одно информационное поле. И вся эта токсичность переходит, и в принципе если внести, да, это будет работать. Просто если мы обрываем эту программу… Это как с телефоном: мы заряжаем телефон, то же самое с это программой. Это зарядка, она заряжает нас на токсичность. Если мы эту зарядку отключаем, без энергии не работает. То же самое программа: допустим, если я элементарно расскажу о том, какой вид абьюзеров бывает – у вас есть эти знания, и как их выявить. Условно, вот вы девушка, пришли на свидание, и у вас уже есть инструмент, и вас это убережет. У нас под абьюзером понимается только бытовое насилие, на самом деле, это шире. И это не только физическое насилие, есть и психологическое давление: манипуляции, шантаж, постоянное перманентное давление на людей. Таких семей очень много, где партнеры давят друг на друга. Есть ещё насилие финансовое, когда один человек зависит от другого финансово, и тот управляет. Это, кстати, такой распространенный прием именно в нашем обществе. Зачастую мужчина добытчик, и он управляет финансами, соответственно, супруга подчиняется.
- Ну, это же тоже культивируется на многих курсах, на многих женских тренингах. Жена – хранительница очага, она должна быть в покое, не тратить энергию на что-то, тратить свою женскую энергию только на мужчину. Потом традиции, опять-таки восточные – они тоже к этому располагают.
- Хорошо, давайте пример, чтобы было понимание. Как этот тренинг работает? Конечно, вы можете пройти, и вы прокачаете свои навыки, как супруги, вы действительно найдёте хорошие отношения теоретически. Но если у вас есть эта программа токсичности, вы эти тренинги прошли – вы себе супруга нашли. Через какое-то время супруг начнёт изменять, или уйдёт, или ещё что-то. Таких клиенток у меня очень много. Допустим, она живет в золотой клетке, ее муж обеспечивает, а когда-то она была независима, она работала, причем зарабатывала, конечно, не так, как супруг: в 10 раз меньше зарабатывала, чем супруг. И супруг ей говорит: «А зачем ты будешь работать, ты зарабатываешь копейки, я могу тебя обеспечить». Согласитесь, приятно же такое слышать? Он как мужчина, как добытчик заботится. Второй нюанс: вас могут отключить от социализации. Это ваши друзья, коллеги. «Слушай у тебя какие-то друзья… ну не очень. Давайте ты лучше не будешь с ними общаться. Ты лучше детьми займись». Но есть обратная сторона медали: вы становитесь полностью зависимые от супруга, вы зависимы финансово, у вас уже нет окружения вашего, эмоционально вы не решаете свои вопросы, вам не с кем поговорить, высказаться и так далее. А это очень сильно влияет на вашу самооценку, она падает колоссально. Вот вы так 10 лет проживете вместе, есть люди, которые прожили в золотой клетке 10 лет. Супруг ушел, себе любовницу нашел. Вот эти тренинги хорошо заходят тем, у кого есть акцент на ресурс внешности. Пока ресурс внешности работает, ну он сколько будет работать, ну 10 лет, ну 20 лет. А она привыкла к этой жизни. Тебе открыты все салоны, у тебя безлимит. Ты можешь в любой момент улететь в Милан «пошопиться». У меня таких клиенток очень много. Допустим, мисс чего-то условно 2000 года - вот она привыкла к этому ресурсу, она живёт этим ресурсом, но со временем он свою силу теряет. Эти тренинги популярны, потому что это соответствует нашим ценностям культивированным, но все должны четко понимать, что у этого есть цена. Есть обратная сторона медали: ты становишься очень сильно зависимым, поэтому вы можете искать такого партнера. Я не говорю, что не надо проходить. Проходите эти тренинги, но не лишайте себя независимости, то есть обязательно нужно развиваться, открывать своё дело… Как я рекомендую вообще делать? У вас есть некий прожиточный минимум, который он у каждого свой - у кого там есть 10 миллионов тенге только на одежду условно. Вам нужно проверять, можете вы закрывать эту потребность за счёт своих каких-то трудов. Это очень важно обезопасить себя. Касательно того, как выявить, какие инструменты есть. Вот вы пришли на первое свидание. Что делает человек с токсичным поведением – будущий абьюзер? Первое, что он делает: он часто осуждает, он редко хвалит. Он не принимает чужую позицию, и он считает, что он всегда прав. Он старается отключить ваше окружение. Вот вы так наблюдаете, даже если это какие-то позитивные намерения – он лишает вас социализации, лишает вас финансовой безопасности. Если вы такое наблюдаете, нужно дать себе четкую обратную связь, что, скорее всего, перед вами будущие абьюзер. Если вы планируете, вам нужно на берегу все эти нюансы обсудить. Это не значит, что он действительно будет абьюзером. Что делать, если допустим уже у вас есть такие отношения: не разводиться же, не убегать. Всё зависит от сложности ситуации. Первое, что нужно сделать, это задать себе вопрос, почему вы привлекли такие отношения. У нас какая позиция? Мы хотим всегда поменять кого-то, а нужно менять себя, всегда нужно начинать с себя. Нужно понять первое: почему такая программа и поработать её. Очень часто, даже несмотря на то, что они уже давно живут, один меняется, и другой тоже. Но бывают ситуации, когда всё уже запущено, совсем плохо, тогда уже можно принимать кардинальные меры. Вот у меня была клиентка: она своих драгоценных 10 лет потеряла, самые лучшие года. Она в 21 или 20 замуж вышла и в 30-31 развелась. У супруга была наркотическая зависимость, алкогольная, сексуальная и игровая. В начале, они хорошо манипулируют, они хорошо общаются, когда надо, дают приятное ощущение, но могут жестко наехать. То есть она потратила 10 лет - хотела спасти его. Нужно понимать, что вы уже не спасете. Она к кому только не обращалась, к наркологам ходила. Ей сразу говорили: разводись. Если специалист вам говорит, что вы не спасете ситуацию, то лучше разводиться и прекратить вообще контакт, пока все не усугубилось. И третий нюанс, проблема – это может быть еще связано с его здоровьем психологическим. У него, как я ранее говорил, за нашу безопасность отвечает фронтальная, и у него могут быть повреждения. Это могут быть механические, это сотрясение, в аварию попал или ещё что-то, это могут быть опухоли, проблемы с кровоснабжением, и всё фронтальная уже не работает на должном уровне. Человек себя не контролирует. Как это понять? Можно пройти обследование, у нас есть специалист, который работает с такими проблемами: деменция и так далее.
- Если люди уже живут, выясняется, что у человека есть физические вот такие проблемы. МРТ выявила нарушения и что он потеряет или уже начал терять свой человеческий облик, не окажется ли это бесчеловечным бросить такого человека?
- Вот такой вопрос очень часто возникает. Что говорят психологи и люди, которые этим занимаются? Давайте не будем брать конкретно абъюзера, а элементарно деменция начинается. Вот это твои родители. У казахов есть такое: родители, ты должен заботиться и так далее, но проблема в том, что у большинства людей нет знания как общаться с такими людьми, какие проблемы могут быть. Оно же всё ухудшается и ухудшается, поэтому они рекомендуют всё-таки работать со специалистами, ну если есть возможность, есть медикаментозное лечение. Если уже нет, уже всё плохо, то лучше отдать людям - у нас есть компании, которые на этом специализируется, потому что вы не вытянете, у вас нет инструментов, вы не умеете правильно работать и общаться. То есть с вас постоянно будет выкачивать энергию, а вам нужно заниматься своим бизнесом, делами и так далее, семьёй, это у вас займет очень много времени, и вы будете постоянно истощены.
- И что вы рекомендуете? Отдать взрослого человека, записать к психологу? Но они не хотят, они же будут сопротивляться, тем более родители.
- Так как я работаю в этой сфере, я знаю несколько компаний, которые занимаются этим, причем некоторые из них не наши даже, не казахстанские – украинская есть компания. Все зависит индивидуально от вас, то есть если вы столкнулись, то вы сами принимаете решение и несете за него ответственность. Но что говорят специалисты? Что если все совсем плохо, допустим, специалист в этой области – это Жибек Жолдасова, если она говорит, что надо уже отправлять. Это не значит, что с ними как-то плохо обращаются. Там специальные условия на высоком уровне. Да, это стоит больших денег. Но там, во-первых, будет 100% контролироваться медикаментозное лечение – им вовремя будут давать препараты, которые будут контролировать дальнейшее развитие, там же, получается, сосуды - всё же начинает плохо работать, выходить из строя и так далее. То есть они будут контролировать, чтобы их вовремя получали. И они правильно общаются, они умеют общаться. Наша проблема в том, что мы начинаем рефлексировать: мы начинаем кричать на них - это усугубляет. То есть они не понимают, почему вы на них кричите. Они в своей реальности – для них всё нормально, а вы начинаете раздражаться, вы рефлексируете. Вы только что сказали, вам опять повторять – это тяжело. Здесь какая проблема? Религиозная, культурная? То есть мы не готовы к этому. Моральные ценности, менталитет наш не готов. Специалисты рекомендуют, но решения всегда принимаете вы. Нужно понимать, что есть ситуации, когда вы не вытянете, вас не хватит у вас нет ни инструментов, ни знаний, ни времени. Такая достаточно сложная тема, но лучше искать решения, поэтому как бы токсичность - это не просто там… Да, и ситуации разные, не все готовы работать в этом направлении.
- Какая самая сложная проблема, которую вашим клиентам, благодаря вашим тренингам, консультациям, удалось преодолеть?
-Смотрите, здесь правильнее не пример приводить, а правильнее говорить какая токсичность сложнее с точки зрения решения. Есть эмоциональная, есть материальная. Эмоциональная – она сложнее, потому что эмоции очень сложно контролировать, их сложно оценивать. Вы не можете сказать, как с материальной: мне хватит миллиона долларов на то, на то, на то. Или, допустим, мне надо там есть три раза в неделю, чтобы нормально существовать, по 400-450 грамм. С эмоциями нет такого: ты не будешь ходить на МРТ, лежать там или с датчиками ходить, их нужно правильно интерпретировать. Сложная – эмоциональная, и в каждой токсичности есть деления на активную и пассивную. Сложнее работать с пассивной. Пассивная - это когда ты обижен, ты являешься жертвой, у тебя есть претензии к окружению, к судьбе, к природе - ко всему. Проблема в том, что пассивная токсичность – это перекладывание ответственности от себя на другого человека, на ситуацию, соответственно, ты ответственность перекладываешь, ты ей не управляешь. Вот с ними работать гораздо сложнее: они не принимают на себя ответственность и они реальность не меняют. С ними сложнее.
- Вы запускаете на телеканале КМА авторский проект. Расскажите, о чём этот проект будет и для кого он предназначен?
- Этот авторский проект будет о программах токсичности. То есть мы будем выявлять элементарные вещи, которые большинство людей не понимают и не знают. В чём проблема? Мы не знаем, что такое токсичность. Мы в ней живём, мы в ней купаемся, а нужно раскрыть глаза, то есть мы будем раскрывать тему абъюзеров, мы будем объяснять, кто они такие, как они себя ведут, как себя подстраховать и так далее. Потихоньку я буду рассказывать через медиа о токсичности, что с ней лучше работать. Потому что мы являемся жертвами и благодаря этим знаниям мы надеемся, что в ближайшее время изменится в целом атмосфера в нашей стране и отношения между людьми. Станет меньше токсичных людей, станет больше адекватных, понимающих, знающих, что это такое, как с этим работать.
